— 30 —

Но неизбежное ежедневное общение с новыми одноклассниками, уроки-переменки да и вообще вся круговерть школьной и внешкольной жизни потихоньку сделали своё дело: все горести и переживания постепенно таяли, уходили, освобождая в моей душе место другим настроениям и чувствам. Так и должно было быть!

В классе подружилась с Любой Федоткиной, Зоей Проколышиной. С Любой мы жили в одном городке, в школе сидели рядом, и она стала звать меня не иначе как «соседка», что мне всегда казалось очень забавным, потому что это слово было вроде как из лексикона наших мам: «соседка приходила, с соседкой чай попили»… Но Любка меня и себя всегда называла только так — соседки!

У неё было отличное чувство юмора, ирония и изумительно трезвое отношение к жизни и ко всем событиям, в жизни происходящих. И вообще она обладала совсем не девчоночьим острым и живым умом, в отличие от всех нас! Однажды нужно было написать поздравление кому-то из учителей, и стали думать, как подписать эту открытку, а Любка тут же: «Да что там думать-то? Искренне любящие Вас сачки 10-го „Б“, и всё тут!».

Я в этот раз не поехала с классом в Саксонскую Швейцарию, но фотографии у меня всё равно есть, и на одной из них подпись: «Алёшка! Ты меня узнаёшь? 3² слева направо — это я. Да, да, твоя соседка. Интересно, вспомнишь ли ты обо мне когда-нибудь? Вспоминай, Лека! Ведь всё-таки мы были неплохими соседками! Хоть изредка черкни пару слов!»

Не помню уже, кому из нас первой пришла в голову идея стенографировать уроки, и вообще непонятно, с чего эта мысль вдруг нас посетила (наверное, от безысходной и бесконечной тоски на уроках!), но мы с Любкой сразу загорелись этой идеей. И тоже не помню, в какое время учебного года и в какой четверти это происходило, хотя это несложно вычислить, просмотрев школьную программу. Но несколько уроков мы сидели, уткнувшись в тетрадки, и записывали, записывали, время от времени перемигиваясь и подавая друг другу разные и только нам понятные знаки. А ещё приходилось сдерживать смех, потому что всё это казалось очень потешным!

«Стенографировать» с самого начала урока было очень трудно: ведь нужно сделать вид, что ты сидишь и принимаешь участие в ходе урока, что ты «присутствуешь», что ты не списываешь что-то там и так далее.

Скорее всего, некоторые уроки «записались» неудачно: ну как можно «стенографировать» урок математики, когда идёт самостоятельная и в классе царит тишина (относительная, конечно же!), но остались записи с урока физики и биологии. Бумажки с этими «стенограммами», переписанными моей рукой, до сих пор хранятся у меня. Жаль только, что одна, последняя, часть «стенографического отчёта» урока физики куда-то подевалась, но всё равно я приведу «срез» того урока.

*   *   *

На уроках биологии всегда царила очень «творческая» и даже свободная атмосфера: пользуясь тем, что Галина Александровна была милым и мягким человеком, ребята позволяли себе вести какие-то диалоги с ней — часто не на тему урока, а просто так, от скуки. Можно было спокойно передать записку кому-то, она это видела, улыбалась глазами или становилась строгой, хмурила брови и при этом делала резкое движение головой, мол, хватит, я всё понимаю, но нельзя же так!..

Именно на биологии я чаще всего делала записи в свой дневник: вскинешь глаза на Галину Александровну, поглядишь на неё ясным взором, поймаешь её взгляд, вроде как подтвердишь, что слышишь и понимаешь, о чём речь,  — и давай дальше строчить свои «мемуары»! Не знаю, догадывалась ли она, что я не конспект урока делаю, а что-то другое пишу, но когда мы с Любкой записывали тот урок, то у Галины Александровны ни тени сомнения не возникло по поводу того, что же такое мы пишем себе в тетрадках.

*   *   *

…На том уроке Потепалину Серёге и Вовке Лизуну было велено сделать какую-то полку или прибить перекладину к подставке для большого стенда, чтобы стенд стоял на подставке, как картина на мольберте. А Лёха Шумаков с Саней Королюком пытались молотком открыть Санькин портфель: кто-то на переменке наступил на портфель, и замок заклинило…

Конечно, когда на уроке присутствует завуч или ещё кто-нибудь, то уроки проходят надлежащим образом. Но этот урок биологии был самым обычным…